Алексей Гусев: «Новые знания – только из практики»

В начале октября в Санкт-Петербурге пройдет крупнейшая российская IT-конференция «Стачка», на которой выступит старший преподаватель кафедры кибернетики НИЯУ МИФИ Алексей Гусев. Его доклад будет посвящен конкуренции крупнейших IT-компаний за перспективных выпускников и студентов. Тема чрезвычайно актуальна и противоречива: хороших кадров всегда не хватает, при этом в отрасли идут сокращения, а студенты вынуждены выбирать между учебой и стажировкой в компаниях реального сектора. Алексей Гусев может взглянуть на эту ситуацию с двух сторон: он не только вузовский преподаватель, но и старший советник председателя Правления банка «Центрокредит», имеет опыт работы в ведущих российских банках. С Алексеем Гусевым мы беседуем о взаимодействии вузов с компаниями, о том, как студенту лучше овладевать секретами профессии в информационной сфере, с какими системными проблемами сталкивается высшее образование в области подготовки IT-специалистов.

- Алексей Игоревич, вы будете читать доклад о конкуренции компаний за студентов. Вам тоже приходилось за ними «охотиться»?

– Я периодически беру студентов к себе на работу. Основная работа у меня в МИФИ, но я еще и работаю в банке. Естественно, берешь своих студентов, которых ты знаешь. Но здесь тонкость состоит в том, что студенты не понимают, как правильно себя продавать. Условно говоря, в любой группе есть один-два самых умных студента, преподаватель может вообще с ними ничего не делать, ничего не говорить, ничего не проверять, они сами занимаются, сами читают дополнительную литературу, и они в любом случае получат отличные оценки. То есть, по большому счету, преподаватель может на них вообще не ориентироваться, они получат свою пятерку. То же самое делают крупные компании. Если тебе нужны стажеры, берешь первого-второго студента, может быть, еще и третьего. Их легко готовить, это грамотные ребята, все прекрасно, все здорово. А что делать оставшимся? Они тоже хотят работать. Плюс мы прекрасно понимаем, что сейчас количество студентов на начальных позициях очень большое. Несмотря на то, что мы в демографической яме, конкуренция достаточно высокая, в том числе потому, что у нас очередной этап рецессии. Сейчас сокращают не только junior, но и middle специалистов, и даже team leader. Штаты крупных компаний не бесконечны.

– Что же делать студентам, которые в этом условном рейтинге находятся на четвертой строке и ниже?

– Студенту стоит идти на стажировку практически в любую компанию. Как я шучу, стать рабом за еду. Хотя бы на год-полтора. В результате у тебя будет несколько стажировок, накопится достаточный опыт, ты посмотришь, что тебе интересно или неинтересно, и вот – ты уже стал более конкурентен по сравнению с теми, кто все это время работал в одной компании. К выпуску можно наработать достаточно хорошие знания.

– То есть отнюдь не аспирантура является путем к высокой квалификации?

–  Если аспирант не имеет практики в направлениях, где требуется достаточно серьезное перепрофилирование и новые знания, если он тратит время в аспирантуре на преподавание студентам и у него нет времени на практическую работу, на получение новых знаний, то – вот он защитился, но фактически опыта у него нет. И те же студенты, которых он учил, и к которым он потом приходит на работу, говорят ему: «Иван Иванович, все, конечно, хорошо, но ты успел дисквалифицироваться как специалист. Теперь на позицию team leader ни я, ни даже начальство тебя не возьмет. Да, ты кандидат в доктора, но все это время ты потратил немножко на другое. Да, это важно, но теперь тебе предстоит жесткая конкуренция». И, собственно, примерно то же самое сейчас у студентов, которых я всячески убеждаю, что с первого курса надо искать, где практиковаться. Если сразу не получилось, не огорчайтесь. Да, вы в условиях жесткой конкуренции, но всегда есть компания, которая готова вас взять на работу.

– То есть стажировка сейчас важнее образования?

– По нашему направлению – безусловно. Вуз дает хорошее профильное образование, но необходимо ли оно в ситуации, когда мир и специальность меняются достаточно быстро? В какой-то момент специалист, который сначала получил какую-то узкую специализацию и сертификацию, понимает, что ему надо учиться дальше. В вузе он получает знания о том, как учиться правильно и системно.

– А теоретическая подготовка, например, прикладная математика важна?

– Безусловно. Что-то, что тебе потребуется для общего понимания своей специальности, закладывается либо в ходе самостоятельной подготовки, либо в вузе. Но в вузе, к сожалению, оно все-таки закладывается с некой задержкой. Все новшества, например, последние данные из области ИИ в вузе аспиранты читают магистрантам, магистранты читают бакалаврам, а всё остальное — это работающие в вузе сбитые лётчики, да, они «кандидаты в доктора», но если они одновременно где-то не работают, не имеют практического опыта, получается некий отрыв. Любой преподаватель, будь это профессор, доцент или аспирант, должен в большей степени смотреть на практику.

Как преподаватель я где-то с третьего-четвертого курса начинаю тихо ненавидеть тех студентов, кто на стажировке. Потому что ребята, которые пошли на стажировку, скорее всего отличники. Они пришли на бюджет, после чего поняли, что помимо учебы им нужна серьезная практика в серьезной компании, куда они уходят работать на третьем-четвертом курсе. Такой студент приходит на семинар по безопасности мобильных приложений, смотрит на преподавателя и говорит: «Иван Иванович, вы понимаете, я там работаю, я этим занимаюсь реально, я в теме, я не буду у вас учиться, у меня времени нет. Что мне нужно сделать, чтобы по минимуму ходить к вам, но так, чтобы и вам было хорошо, и мне было хорошо, чтобы вас за это не побили? Мне пятерка не нужна, я прямо сейчас могу сдать экзамен экстерном». После этого преподавателя вызывает завкафедрой и говорит: «Иван Иванович, вот у тебя есть несколько ребят, они всю жизнь были отличники, а теперь у тебя они троечники, что случилось?» И таких вещей достаточно много.

– В этой связи видимо очень важно взаимодействие университета с индустриальными партнерами, например, открытие совместных лабораторий?

– Это один из наиболее оптимальных вариантов, потому что в таких лабораториях решаются реальные задачи, взятые из реального сектора. Благодаря этому сотрудничеству партнеры модернизируют академические программы, а самое главное — студенты имеют возможность получить знания, которых нет в академической программе. Умные студенты приобретают нужные контакты, уже могут не ходить по конференциям и не предлагать себя в качестве «раба за еду».

Но бывает и так, что вуз открыл новую образовательную программу, все отчитались, написали в прессе, показали по телевизору, но непонятно, кто эту программу сопровождает. Потом специалисты ушли, лаборатория осталась, что делать студентам – не ясно. Но зато банки и компании в этот момент могут нанять этих студентов задешево.

– А что двигает развитие специальности, почему она меняется так быстро? Потому что хакеры все более изобретательны?

– Хакеры – это, по сути, технологии. Технологии меняются достаточно быстро. Дальше идет их распространение. Дальше развивается наука. Дальше развиваются представления, как преподавать эту науку, что тоже, в общем, наука. Понятно, что в данной ситуации вуз запаздывает, но это объективно. Вуз обучает каким-то направлениям, не всех практиков он может принять в качестве преподавателей. Плюс упаковка новых технологий и знаний в виде образовательной программы занимает время. Пока курс будет разработан! Мы как бы повторяем историю медицины. Ведь и в медицине все время появляются новые лекарства. Это предполагает режим постоянной переподготовки специалистов и постоянной переподготовки тех, кто преподает. Поэтому у нас есть курсы для студентов, есть курсы для выпускников и для тех, кто хочет получить дополнительную сертификацию.

– Если специальность меняется с большой скоростью, то я предполагаю, что отстает не только вуз, но и система публикации литературы, научные журналы и так далее. Какие же источники информации самые оперативные?

– Только практика, потому что если реально посмотреть, что и как печатается, то, несмотря на высокие индексы в академической сфере, читать имеет смысл только про то, как преподавать. Есть масса «придворных» конференций, материалы которых вообще нечитаемые. Сначала реальная практика, только потом идет некое обобщение.

– Ощущается ли в вашей области, что разработчиков теснит искусственный интеллект?

– С точки зрения кода – да. Кодить какие-то вещи можно достаточно просто, Сейчас это хорошо работает с точки зрения документооборота, то есть составления документов и быстрого написания кода в виде некой заплатки. Но важно вот что. У крупных банков есть выбор: или держать собственных специалистов, расходы на которых будут существенны, или обращаться в внешнюю компанию, которая все сделает на аутсорсе. Однако, иногда проблема в том, что жизнь идет слишком быстро, а пока ты будешь писать таск, пока ты будешь его согласовывать, пока аутсорсеры все сделают, пройдет, условно, неделя. А тебе надо обеспечить непрерывность бизнеса, у тебя регуляторы, у тебя клиенты… Проще нанять своих разработчиков. Это дорого, но платишь за время и непрерывность.

– Ну и тогда в заключении провокационный вопрос. Может быть вуз вообще не нужен?

– Просто так получить какой-то общий бэкграунд невозможно. Я не знаю, где мне понадобится, условно говоря, дискретная математика, я не знаю, где понадобится классическая математика, теория вероятности и так далее. И в этом смысле вуз интересен первые два-три года: тебе «ставят» мозги, и вот с этими мозгами можно идти дальше, выбирать. В отличие от США, где есть сначала колледжи и только потом университеты, у нас часто возникает проблема с выбором профессии. Мало кто понимает, чего он хочет. Он начинает перепрофилироваться и идти куда-то в другом направлении. Ты можешь быть студентом МИФИ и понять, что это – не твое, и заняться ландшафтным дизайном. Но здесь плюс только один — мы живем в цифре. Мы живем в мире, где искусственная среда, с этим надо считаться. Поэтому даже если ты будешь ландшафтным дизайнером, то, чему тебя научат, тебе пригодится.

Беседовал Константин Фрумкин, пресс-служба МИФИ